Почему в Петербурге не приживается раздельный сбор мусора?

Культурная столица вроде бы сортирует мусор, но часто лишь до приезда мусоровоза. У дома на Лиговском стоят два контейнера: синий и серый. Утром жительница дома бросает пластиковую бутылку в синий, как учили. Через час подъезжает мусоровоз — и выгружает оба бака в один отсек. Это не случайность — так, по словам горожан, происходит по всему городу.

На карте Санкт-Петербурга сегодня отмечено более 4 тысяч точек для раздельного накопления отходов. Только за 2023 год жители собрали почти 9 тысяч тонн вторсырья — это в 13 раз больше, чем годом ранее. Официальные отчеты Информационно-аналитического центра фиксируют рост переработки твердых коммунальных отходов до 56,9% всего за два года.

Но за этими цифрами — парадокс. По информации НЭО, перерабатывается лишь около 5% пластиковых отходов, хотя они составляют почти пятую часть «мусорной корзины» петербуржца. Органика — 40%. Остальное — сырье, которое в теории можно использовать повторно.

Почему сортировка в городе чаще всего заканчивается на уровне контейнера? Почему переработка — не финал, а слепое пятно? Привычка к сортировке не сформировалась? Или смысла в ней нет, потому что перерабатывать все равно нечего и негде?

Мы поговорили с жителями, скептиками и экспертами, чтобы понять, почему в Петербурге до сих пор не работает то, что на бумаге давно вступило в силу.

Что происходит на самом деле: как работает система сейчас

В основе всей мусорной системы — изменения в федеральном законе «Об отходах производства и потребления», которые начали действовать с 1 января 2024 года. Он регулирует отчетность, экологический сбор и территориальные схемы обращения с отходами.

На региональном уровне всем этим в Петербурге занимается Комитет по природопользованию, охране окружающей среды и обеспечению экологической безопасности. Он ведет кадастр отходов, отвечает за сбор опасного мусора вроде ламп и батареек (это делают через экомобили и экобоксы с 2018 года) и публикует территориальную схему — главный документ, где прописано, что, куда и как вывозится.

Еще один ключевой игрок — Невский экологический оператор (НЭО). Это акционерное общество, созданное Петербургом, Ленобластью и компанией «Интер РАО – Электрогенерация». НЭО отвечает за весь цикл работы с ТКО: от накопления до захоронения. Поскольку в черте города полигонов нет, все, что не перерабатывается, вывозят в Ленобласть. Таким образом, Петербург и область работают в связке.

Где стоят баки и что в них кидают

В Петербурге развивают две системы раздельного сбора:

• Многопоточная: отдельные контейнеры для каждого вторсырья (желтый — пластик, синий — бумага, красный — стекло). Важно: желтые баки принимают бутылки с маркировками 1 (PET) и 2 (HDPE), ведра и лотки с маркировкой 5 (PP), жестяные банки (40, 41), а также тетрапак и другие многослойные упаковки (81, 84).

• Двухпоточная: все «сухие» отходы (пластик, стекло, бумага) собираются в один контейнер, чаще всего синий.

На конец 2024 года региональный оператор обеспечил работу 8 500 контейнеров для ТКО, включая контейнерные площадки с раздельным сбором отходов (РСО). Для сравнения: в Ленобласти таких площадок в разы меньше. Спрос на установку контейнеров растет: за полгода 2024-го поступило более 300 заявок, что на 70% больше, чем за весь 2022 год.

Кто вывозит и куда

За сбор и транспортировку отходов отвечают подрядчики НЭО. Например, ООО «ПКФ Петро-Васт» и ООО «ЭкоЛэнд» работают в разных районах, являясь основными подрядчиками НЭО в своих зонах.

Вывезенные отходы попадают на сортировочные комплексы или перерабатывающие заводы. Один из крупнейших — «Волхонка», мощностью 600 тысяч тонн в год. К февралю 2025 года там планируют запустить цех компостирования органики. Также в Петербурге действует сеть экоцентров («Сборка», «Юнона», «Всевэкоцентр»), принимающих вторсырье, иногда с выплатой за него. Все, что не подлежит переработке, отправляется на лицензированные полигоны Ленобласти.

Какие проблемы остались

Несмотря на рост инфраструктуры, проблем пока хватает. Вот главные:

• Загрязненность вторсырья — до 40–50% отходов оказываются непригодными для переработки;

• Непоследовательность — контейнеры есть не везде, а раздельный собранный мусор иногда забирают вместе с обычным;

• Логистика — в некоторых районах мусор вывозят нерегулярно.

Чтобы с этим бороться, в 2025 году НЭО проанализирует заполняемость баков и насколько эффективна многопоточная система. А компания «Лемана ПРО» вместе с экоцентром «Сборка» уже проводит просветительские акции, где специалисты помогают жителям правильно сортировать отходы.

Куда все движется

Город ставит перед собой амбициозные цели:

• К 2025 году — 84% отходов должны проходить сортировку;

• К 2027–2028 — полная сортировка всех отходов;

• К 2030 — 100% бытового мусора будет проходить сортировку.

Уже к концу 2023 года доля переработки выросла до 4,7% (против 3,7% в 2022), что составило 8759 тонн — в 13 раз больше, чем годом ранее.

Голоса жителей: почему кто-то сортирует, а кто-то — нет

Несмотря на расширяющуюся сеть контейнеров и кампании по продвижению раздельного сбора, отношение петербуржцев к системе РСО остается неоднозначным. Мы собрали голоса петербуржцев, которые либо упрямо продолжают раскладывать мусор по пакетам, либо уже давно решили: «Не мое».

Сторонники РСО: «Если не мы, то кто?»

Ирина, 35 лет, Василеостровский район

«Сортирую два года. Да, иногда кажется, что все зря — вдруг это все равно сожгут? Но это как с выборами: если все скажут «один мой голос ничего не изменит», так и останемся ни с чем. У нас во дворе повезло: синий бак — в двух шагах, и соседи тоже кидают пластик и стекло куда надо. Хотя вот картонные упаковки от сока до сих пор не понимаю, куда девать».

Александр, 22 года, Калининский район

«Для меня это как чистить зубы — просто привычка. Родители в частном доме приучили: отдельно бумага, отдельно банки. Сейчас снимаю квартиру, и у меня под раковиной три пакета: один — в синий бак, другой — в серый, третий — на стекло. И совсем не затратно по времени, как многие думают. Но вот у подруги в Купчино во дворе контейнеры для раздельного сбора стоят за двумя замками — и ключ только у управдома. Ну какой тут энтузиазм?»

Марина Григорьевна, 68 лет, Московский район

«Я знаю, что система дырявая. Но если я хоть одну бутылку отправлю не на свалку — уже хорошо. Вот только батарейки… Куда их теперь нести? Раньше в магазине у дома принимали, а теперь нет. А я уже не молода, чтобы искать новые места».

Противники РСО: «Все равно все увозят в одну кучу»

Николай Анатольевич, 58 лет, Фрунзенский район

«Я лично видел, как мусоровоз сгрузил и синий, и серый бак в один отсек. Причем не раз. Мне сосед-дальнобойщик говорит: «Коля, они же на полигон все везут, там и так все вперемешку». Ну и зачем мне тогда это цирк с контейнерами?»

Алина, 28 лет, Кудрово

«Я даже не начинала. Один раз попробовала — залезла в интернет, чтобы понять, куда деть упаковку от йогурта. Оказалось, ее надо мыть, снимать этикетку, а крышечку — отдельно. Серьезно? У меня двое детей, работа, стирка, готовка — когда этим заниматься? Да и кто мне докажет, что это не отправится на ту же свалку?»

Вадим, 41 год, Невский район

«Я вообще не понимаю, куда все это уходит. Кругом говорят про переработку, а мусорки переполнены, баки сломаны. Лучше бы убрали сначала нормально».

Одни продолжают раскладывать отходы из принципа или привычки. Другие — уверены: система работает только на отчеты. Между ними — сломанные контейнеры, мусоровозы без раздельных отсеков и тонны пластика, которые так и не стали новыми бутылками.

Система есть — но работает ли она? Взгляд эксперта

Между жителями, которые верят в раздельный сбор, и теми, кто разочаровался, пролегла пропасть недоверия. Но так ли безнадежна ситуация?

Карина Ивченко, президент общественной организации «Мусора.Больше.Нет» и председатель Союза эковолонтерских организаций, считает, что проблема — не в людях, а в подходе:

«Я не могу говорить за всех, но по опыту нашей аудитории — люди вполне готовы сортировать. Мы видим это по участию в экоакциях, работе экоцентров, вовлеченности в сбор крышечек, макулатуры, вещей. По всероссийским исследованиям — от 37% до более чем половины россиян сортируют отходы или готовы начать. Не думаю, что в Петербурге ситуация хуже, чем в среднем по стране».

По ее мнению, дело не в равнодушии жителей, а в том, как устроена система:

«Контейнеры сами по себе не работают. Их ставят без нормальных инструкций и просвещения. Чтобы сортировка заработала, нужно не просто установить баки, а объяснить: что класть, как готовить отходы, куда все это едет дальше. Нужна комплексная просветительская программа. Причем не на год и не на два — такие вещи формируются годами. Мы, например, работаем с детьми 6–12 лет, чтобы они вырастали с этим как с нормой. Это процесс на десять лет».

Карина Ивченко подчеркивает: даже если система сбора есть, без привычки, доверия и понимания она останется лишь декорацией. Поэтому, по ее мнению, развивать нужно не только инфраструктуру, но и культуру:

«В каждом районе Петербурга должны быть точки сбора пластика, стекла, бумаги, органики — и всё это должно работать в связке с просветительскими программами. Тогда сортировка перестанет быть имитацией».

Получается, вопрос не в том, «хотят ли петербуржцы сортировать», а в том, дают ли им для этого все возможности. Возможно, именно просвещение — тот самый недостающий элемент, который поможет сдвинуть ее с мертвой точки.

Опыт других: что работает в России и Европе

Один из ключевых факторов в развитии системы раздельного сбора отходов — информирование населения. В Ленинградской области проходят экоуроки для школьников, а региональный оператор проводит соревнования по сбору пластика среди учащихся. В Петербурге инициативу поддерживают и бизнес, и общественные организации. Так, компания «Лемана ПРО» совместно с экоцентром «Сборка» направляет специалистов на пункты приема, чтобы помогать горожанам сортировать отходы. Движение «РазДельный Сбор» регулярно организует акции и просветительские мероприятия. Вовлеченность жителей — критически важна: опыт Ленобласти показывает, что сознательное участие граждан существенно ускоряет развитие системы.

В Европе раздельный сбор давно стал нормой. Германия, к примеру, использует цветовую маркировку контейнеров, проводит инфокампании и предлагает финансовые стимулы. В Москве программа сортировки активно поддерживается городом и освещается на mos.ru. В Казани еще в 2019 году раздельный сбор внедрили в учреждениях. Несмотря на скромные результаты масштабных экспериментов, точечные инициативы, как «Мусоровозик добра», демонстрируют потенциал вовлечения.

Система раздельного сбора мусора в Петербурге существует, но пока работает с перебоями. Контейнеры устанавливаются, заводы строятся, программы запускаются — но без доверия со стороны горожан все это рискует остаться красивой декорацией. Чтобы сортировка стала нормой, нужна не только инфраструктура, но и последовательное, долгосрочное просвещение. Пока же жители города остаются разобщенными — между надеждой, привычкой и усталостью от бессмысленных усилий.

Автор: Яна Иванова